Во вторник, с заплаканными глазами и толстым слоем косметики на нежном лице, она зашла в аудиторию. Грант стоял у стола, пролистывая свои заметки. Дрогнувший мускул на его челюсти стал единственным знаком того, что он заметил, как она вошла, но взглядом он ее не удостоил.

Так прошло две недели. Он словно не замечал ее. Несколько раз ей очень хотелось вмешаться в заведенную им горячую дискуссию, но она сдерживалась. Пусть почувствует на собственной шкуре, что она умеет хранить обет молчания так же долго, как и он!

Однажды днем она намеренно пришла пораньше, чтобы заставить Гранта с ней заговорить, и застала его в обществе мисс Циммерман.

Молодая девушка стояла у его стола в весьма соблазнительной и недвусмысленной позе. Он посмеивался над ней, покачиваясь на стуле, прикасаясь ногами к углу стола рядом с ее бедром. Шелли стиснула зубы, пытаясь побороть желание выбить из-под него стул и звонко шлепнуть мисс Циммерман по нарумяненной щеке.

Разозлившись на него и на себя за эти мысли, она не сделала за всю лекцию ни единой пометки. Все ее внимание захватил вид из окна. В конце занятия она схватила учебники и направилась к двери.

– Миссис Робинс?

На мгновение Шелли усомнилась, стоило ли обращать на призыв внимание, но Гранта слышали и остальные студенты. К тому же она не хотела давать новых поводов для насмешек. Она резко остановилась, из-за чего в нее врезался идущий следом студент. Выпрямив спину и расправив плечи, она повернулась навстречу серо-зеленым глазам.

– Да? – как можно холоднее спросила Шелли, хотя ее кровь забурлила, едва с его губ слетело ее имя.

– Мне нужен научный ассистент и сортировщик. Возможно, вас заинтересует эта работа… Миссис Робинс?

Глава 6

Поток студентов, выходящих из класса, закрутился вокруг нее – она остановилась как вкопанная и с вызовом уставилась на него. Кем он ее считает, своей марионеткой? Не разговаривает неделями, а теперь просит стать его ассистенткой. Возмутительно!

– Совершенно не интересует, мистер Чапман, – холодно сказала она.

Не успела она отвернуться, как он поспешно добавил:

– Извольте сначала выслушать условия! Принимать решение сразу вовсе не обязательно! Но если вы сильно заняты, я спрошу кого-нибудь еще.

На первый взгляд их разговор казался вполне обыденным. Но за вежливыми словами скрывались с трудом подавляемое влечение, стыд и неприязнь. Шелли хотела и разорвать его в клочья за то, что последние недели он ее игнорировал, и вместе с тем кинуться к нему в объятья.

Она презирала в себе эту слабость, но была достаточно взрослой и честной, чтобы ее признать. Не желая предавать собственные чувства, она пыталась сохранять спокойствие и остатки благоразумия.

Когда за последним студентом закрылась дверь, Грант спокойно сказал:

– Присаживайтесь, миссис Робинс.

– Я спешу, мистер Чапман. Лучше постою. Поймите, не смогу я стать вашей ассистенткой.

Он покачал головой и раздраженно закинул руки за спину. Вспомнив, как колоритно он однажды живописал портрет типичного университетского профессора, она чуть не рассмеялась. Меньше всего это описание подходило ему самому. Брюки сидели идеально, облегая узкие бедра, словно руку перчатка. Темная рубашка в клетку серых, зеленых и ржавых оттенков обтягивала гладкие мускулы на спине и плечах. Она оторвала взгляд от темных волос в вырезе рубашки и посмотрела ему в глаза.

Это оказалось роковой ошибкой. Он смотрел на нее слишком мягко и покорно, а увиденный в его глазах голод был отражением ее собственного.

– Мне нужен кто-нибудь, кто выполнял бы для меня исследования, миссис… Проклятье! Шелли. Они включают в себя чтение дополнительных материалов и отчеты – устные, не письменные. На следующей неделе экзамен, мне понадобится помощь в оценке работ. У меня пять групп, и в каждой больше сорока студентов. Неужели ты настолько бессердечна?

Она уставилась на собственные ботинки. Зрелище куда менее интересное, чем его мужественная фигура, зато более безопасное. Когда Шелли снова подняла взгляд на него, решимости у нее поубавилось, а кураж и вовсе улетучился. Собрав последние силы, она попыталась говорить твердо:

– Ничем не могу помочь, профессор.

Он продолжил как ни в чем не бывало:

– Ты – отличная студентка. Я знаю, в этом семестре ты сильно загружена, но уверен: средний балл у тебя высокий. Есть более весомые аргументы, конечно. После занятий ты не подрабатываешь, как многие студенты, у тебя нет семейных обязательств. И ты нужна мне.

Она перевела взгляд на его лицо. Эти слова прозвучали отзвуком других слов, сказанных несколько недель тому назад. Наверняка Грант вложил во фразу двойной смысл, но ему удалось пробить брешь в обороне Шелли и добиться желаемого. Она почувствовала, как рвутся последние тонкие нити ее сопротивления.

– Уверена, ты сможешь найти кого-нибудь еще, – теряя терпение, продолжала отнекиваться она.

– Я тоже в этом не сомневаюсь. Но мне не нужен никто другой. Я выбрал тебя.

Постепенно она расслабилась, упрямо расправленные плечи снова обрели женственную мягкость. Избегая смотреть в его глаза, внезапно окрасившиеся в необычный оттенок цвета мха, она выглянула в окно, на серый ветреный день.

– Где ты хочешь работать с ассистентом?

– Самое логичное – в моем дюплексе. Там все материалы. Тебе будет слишком тяжело их таскать. У меня отличная система хранения документов для экзаменов.

Она покачала головой.

– Грант, это смахивает на безумие.

Шелли не могла признаться, что делить с ним уютную комнату окажется для нее настоящей пыткой, и использовала этот предлог.

– Если ректор Мартин узнает…

– То я скажу ему, что мне понадобился ассистент, а ты – лучшая студентка, ведь это чистая правда.

Шелли изо всех сил старалась не терять самообладания.

– Уверена, будет лучше, если ты выберешь себе в ассистенты мужчину.

На его губах впервые наметилось подобие улыбки.

– Лучше для кого?

Он добился ответной улыбки Шелли и мягко проговорил:

– Я соскучился.

– Не надо, – выдохнула она, закрыла глаза и покачала головой, проклиная навернувшиеся слезы. – Пожалуйста, мне и так тяжело.

– Это ты все усложняешь. Я обещал, что не буду тебя торопить, но больше не могу находиться в подвешенном состоянии.

– Ты игнорировал меня почти три недели, – в ней заговорила оскорбленная женская гордость, – словно я умерла.

– О нет, Шелли. Не говори так. Просто я боялся. Надеялся, что ты страдаешь так же сильно, как я. Каждую ночь, лежа в постели, я вспоминал тебя, твой запах, твой вкус.

– Нет…

– Я до боли хочу тебя, – он сделал шаг вперед и положил руки ей на плечи, – Шелли…

Дверь распахнулась.

– Мистер Чап… Ой, простите, – подчеркнуто медленно извинилась студентка. Она праздно прислонилась к открытой двери, хитро прищурившись.

Шелли смахнула со щек слезы и отвернулась к окну, обхватив себя руками.

– Что такое, мисс Циммерман? – сухо спросил Грант.

Но девушку было не так-то легко смутить: она ответила на его резкость дерзкой улыбкой.

– Ничего. Не так-то уж важно, зайду позже, – ответила она, вышла и захлопнула за собой дверь.

Несколько напряженных секунд они стояли неподвижно, потом Грант подошел к ней.

– Шелли, я…

Она резко повернулась к нему.

– Почему бы не предложить ей стать твоим ассистентом? Уверена, она сделает для тебя все, что угодно.

С мрачным удовлетворением она отметила, что Грант удивлен. Шелли невольно выплескивала на него гнев, хотя злилась на себя. Она ничем не лучше других девиц, что постоянно на него вешаются. Сколько сердец он успел разбить? Мысль, что она одна из его многочисленного гарема, привела ее в ярость.

– Уверена, твоя мисс Циммерман и другие вроде нее готовы жизнь отдать за длинные вечера, проведенные с тобой за чтением пыльных книг.

Судя по напряженным мускулам челюсти и упертым в бока рукам, самообладание далось Гранту нелегко.